Кай из рода красных драконов 4
Интерлюдия
Карта была умело нарисована разноцветной тушью на коже ягнёнка: прекрасная долина Эрлу, изящные горы…
Но вот только выйди из юрты — а кругом пожухшая трава, камни, да эти самые проклятые горы, похожие на затаившихся исполинских зверей, поросших кедрами и кустарником, будто шерстью.
Да ещё этот проклятый призрачный волк! Что значила его победа над тварью Эрлика — багровым ящером? Означает ли это, что Айнур, последний потомок крови дракона, победит синеликого императора?
Похоже, Айнур — всё ещё жив.
И шпион, как на зло, не явился к месту оговорённой встречи. Хотя в городе поговаривают, что у болота сохнут десятки трупов любимых Эрликом ютпа…
Неужели Айнур сумел уничтожить шпиона и спастись от верной смерти? Или он всё-таки сдох? Но где тогда его меч?
Меч Айнура — был самым сильным артефактом из тех, что разыскивал Шудур. И если раньше, путём долгого магического сосредоточения, удавалось нащупать эту проклятую железяку, то теперь вокруг была лишь непроглядная тьма!
Проклятые горные духи! И что это их так взбодрило? Они же попросту не пускают чужаков в своё логово!
Шудур подпёр голову руками — поиски меча вымотали его. А ведь терий Верден требует не только меч Айнура, но и клинки его ближников, и… Сгинувший в лагере барсов меч Камая для левой руки.
Он-то куда делся? Следовало ещё раз отправить колдунов в сожжённый лагерь барсов, пусть покопаются на пепелище. И к болоту надо срочно кого-то послать…
Хорошо бы слетать самому, но вечером терий Верден снова собирает военный совет. И нужно будет отвечать на его неприятные вопросы…
А что ему отвечать?
Мечи сгинули, словно их поглотила тьма!
Колдун низко склонился над картой.
Он пытался отыскать проклятые драконьи мечи. Пробить пространство магическим зрением. И сидел до тех пор, пока слуга не привёл вечернего мальчика.
Мальчики — лучше девочек, они хотя бы не визжат.
Шудур развернул кусок кожи, покрытый защитными рунами, обнажил чёрную плоть камня — квинтэссенции тёмного начала подземного мира.
Камень — такие глупые обыватели называли ещё «глазами колдунов» — был огромный, больше кулака, тяжёлый и маслянистый. И его надо было кормить, чтобы он ненароком не поработил своего же хозяина.
Шудур улыбнулся, и призраки демонов вышли из камня, окружив мальчика.
Колдун сам налил себе чаю — трусливый слуга не имел мужества наблюдать, как кормятся демоны — и прилёг, опершись на локоть. Зрелище было отвратительное, но завораживающее.
Камень ещё сыто мерцал, когда вошёл терий Верден.
— Правитель сам посетил ничтожного колдуна! — Шудур вскочил в ужасе.
Дело было плохо, раз наместник императора сам пришёл в юрту колдуна.
— Да какой я правитель, когда у меня нет даже драконьих мечей! — рявкнул терий Верден с порога. — А ты — всё сидишь и жрёшь! Или — кормишь свои булыжники! Где меч Айнура? Ты обещал, что после новолуния оружие будет здесь, в саха! Что я за правитель, когда ты не можешь достать даже самый слабый меч! Ты проворонил меч правителя Юри!.. Ты!..
Терий Верден подавился гневом и закашлялся.
— Но разве я виноват, что бесчестный Эрген забрал меч отца и сгинул вместе с ним? — быстро вставил Шудур.
— Не-т, он не сгинул! — прорычал терий Верден. — Я чую, что эта вороватая мразь жива! А где третий меч проклятых красных драконов? Где меч этого щенка, Камая, чтобы он сдох ещё до рождения?
— Я ищу, господин, — низко поклонился Шудур, пряча в поясной мешок наевшийся камень.
— А что со шпионом, который должен был раздобыть меч Айнура?
— Он пропал, господин, — выдохнул Шудур. — Это всё Нишай! — нашёлся он.– Проклятый Нишай, засевший в приречной долине у водопада!
— Так пошли за ним стражу!
— Чтобы он сожрал её и стал сильнее? — удивился Шудур. — Я связался с ним через зеркало. И нижайше пригласил прибыть в город.
— И что ответил Нишай?
— Что скоро явится, господин. Возможно, все мечи — уже у него!
Глава 1Драконий улей
Река Кадын, бегущая с гор и впадающая в полноводную Эрлу, была бурной и своенравной. И чем выше — тем больше ярилась.
Правда, у водопада она разливалась широко, и рядом образовалась маленькая приречная долинка, где мы и обосновались так нагло и с таким хорошим прикрытием, что решили пощипать отряд вайгальцев прямо на караванной тропе.
Чаще такие отряды были смешанные — стражники плюс воины, и очень редко попадались найманы. Эти старались не связываться с пленниками и добычей, переваливая миссию по доставке трофеев на городскую стражу. Они передвигались налегке, а потому охота на них была самой опасной.
К моменту моего посвящения в дела, один отряд найманов братья-барсы уже зачистили. Подкараулили высоко в горах.
Ичин подозревал, что найманы искали откочевавшие семьи родов красной кости. А потому обязательно должны были что-нибудь найти — тяжёлую стрелу или острое лезвие.
Майман и Ичин разделили полномочия.
У Ичина было больше волчьих всадников, и он взялся надзирать за окрестными горами, где летучие отряды могли перемещаться достаточно безопасно. Ведь на каждую гору колдуна не посадишь.
В роду Маймана воинов осталось немного. А тех, кто не получил серьёзных ран и сохранил крылатых зверей, и вообще набиралось чуть больше дюжины.
Зато род суна (волков), в отличие от воинственных и немногочисленных барсов, давно уже разросся на пять ветвей. И часть волков отошла от воинского ремесла.
Суна, живущие вокруг города, боевого оружия в руки не брали уже несколько поколений. Они занимались охотой и всяким лесным промыслом. Сбывали караванщикам шкуры пушного зверя, а иногда и драконьи. Диких драконов в горах хватало.
Но когда пришли тяжёлые времена, мужики-зверобои взяли свои луки, ножи и рогатины и потянулись к Майману в отряд.
Вообще-то убивать людей по здешним законам им было нельзя, иначе родовичам красной кости никто не позволил бы осесть и заняться мирным делом.
Но вайгальцы озлобили охотников, сжигая и разоряя деревни. А шаманы, вдохновлённые небесной битвой волка и ящера, снимали с мирняка табу на убийство. И потому воинов у Маймана теперь хватало.
Да ещё и весь вайгальский город оказался набит потенциальными шпионами рода волка, как стручок горошинами.
Пока я возился с мальчишками в своём пионерлагере, охотники-волки оборудовали караванную тропу наблюдательными постами. Теперь мы знали, кто и куда едет, что везёт, далеко ли крылатый колдунский патруль, и нельзя ли пощипать торговцев или пощекотать захватчиков стрелами и мечами.
Местá и манеру нападения Майман варьировал, чтобы создавалось впечатление, что какой-то единой организованной силы у вольных отрядов нет.
До нашей сегодняшней вылазки волки старались не оставлять следов. Кусали то там, то здесь. Добывали одну-две вайгальских головы то на тропе, то в горах, а то и в самом городе. И затаивались на время.
Выжидали. Смотрели, как поведут себя наши враги. Как иначе изучишь врага, если не устроишь ему ловушку?
Особенно врага, у которого есть не только воины, но и колдуны. И сила этих колдунов пока не очень понятна.
Ходили слухи, что даже средней руки колдун может восстановить картину боя, вызвав души мёртвых воинов и царства Эрлика. Но так ли это на самом деле — не знали даже шаманы.
Сегодня нам предстояло проверить на практике кучу гипотез и создать у вайгальцев чёткий образ врага.
План принадлежал Майману. Риск был, и немалый. И сразу возвращаться в лагерь мы не планировали. Не хватало ещё привести за собой хвост.
Вырезав вайгальцев и отпустив пленников, мы на время превратились в мишень для городских колдунов. А тут ещё Нишай свалился на наши головы.
Но отступать от задуманного было поздно.
Мы погрузили на волков порубленные тела, отвезли и притопили в реке, не очень далеко от берега.
Потом прошли по ней вброд, забрались в гору и там ещё какое-то время брели по ручью.
Вайгальцев мы резали утром. Но солнце стояло на полдень, когда добрались наконец до укромного местечка на горе Шер. Тут был и ручей, и старое, хорошо обустроенное кострище.
Даже свежая тушка барсука лежала на кучке дров. Разведчики шныряли рядом — Майман то и дело пересвистывался с ними.
Находились мы знатно. Вайгальцев пошевелили тоже достаточно. Оставалось наломать свежего лапника и заняться обедом. Пусть враги поварятся пока в собственном соку, а мы — покушаем.
Из соседних кустов затрещал коростель — охотники докладывали Майману, что сейчас происходит на торговой тропе.
Он скупо перевёл: два отряда найманов выдвинулись из города и летят над тропой к перевалу. Ещё один совсем небольшой отряд медленно тащится по дороге пешком. Но, вроде, это не нас преследуют — не пытаются сунуться в горы.
— А если найманы пустят крылатых волков по нашим следам? — нахмурился Чиен.
Такая война была непривычна «столичному» вояке. Засадная, тайная. Загрыз вражину — и в кусты.
— И как они будут за нами следить? — развеселился Майман. — Мы по реке шли, по ручью шли. Вода всегда сбивает волков со следа!
Он возился с барсучьей тушкой, готовя её на жаркое.
— Ну а что там с колдуном в паланкине? — спросил я. — Нишай это или нет?
Майман засвистел и стал ждать ответа.
Когда тушка уже жарилась над костром, коростель снова начал кружить возле нашей стоянки, заливаясь как автомобильная сигнализация.
— Всё в порядке, — сказал Майман, прислушиваясь к трелям. — Колдуна внесли в город. Кто бы он ни был — про нас он пока не знает.
— Или не рискнул сразу сюда переть, — покачал головой Чиен и зевнул. Разморило на солнышке.
— Надо выяснить имя прибывшего, — сказал я. — Это — слишком важно для нас. Патрульные колдуны видели Шасти в облике Нишая. Если это наш «скорпион» — ему уже сегодня расскажут, что он «гостит» у нас в лагере!